Гвидо Кавальканти. Стихотворения by Laurus Press

Гвидо Кавальканти

Donna me prega

Rime di

Guido Cavalcanti e di altri poeti del Duecento e del Trecento Traduzione di

Shlomo Krol

LAURUS 2018

По просьбе донны

Стихотворения

Гвидо Кавальканти и других итальянских поэтов

XIII–XIV вв. в переводе

Шломо Крола

LAURUS 2018

ББК 83.3(4Ita) УДК 821.131.1 К12 Кавальканти, Гвидо. К12 Стихотворения Гвидо Кавальканти и других итальянских поэтов XIII–XIV вв. / Пер. с итал. Шломо Крола. — Киев, Laurus, 2018. — 336 с. ISBN 978-617-7313-17-4

ISBN 978-617-7313-17-4

Содержание Вступление.

У истока итальянской поэзии: жизнь и творчество Гвидо Кавальканти...................................................................................13

Г в и д о К а в а л ь к а н т и (поэзия).......................................................27

Fresca rosa novella.....................................................................................28 Avete 'n vo' li fior' e la verdura.................................................................32 Biltà di donna e di saccente core..............................................................34 Chi è questa che vèn, ch'ogn'om la mira.................................................36 Li mie' foll' occhi, che prima guardaro....................................................38 Deh, spiriti miei, quando mi vedete.........................................................40 L'anima mia vilment' è sbigotita...............................................................42 Tu m'hai sì piena di dolor la mente..........................................................44 Io non pensava che lo cor giammai.........................................................46 Vedete ch'i' son un che vo piangendo......................................................50 Poi che di doglia cor conven ch'i' porti...................................................52 Perché non fuoro a me gli occhi dispenti...............................................54 Voi che per li occhi mi passaste 'l core....................................................56 Se m'ha del tutto oblïato Merzede...........................................................58 Se Mercé fosse amica a' miei disiri...........................................................60 A me stesso di me pietate vène................................................................62 S'io prego questa donna che Pietate........................................................64 Noi siàn le triste penne isbigotite.............................................................66 I' prego voi che di dolor parlate...............................................................68 O tu, che porti nelli occhi sovente...........................................................70 O donna mia, non vedestù colui..............................................................72 Veder poteste, quando v'inscontrai..........................................................74 Io vidi li occhi dove Amor si mise...........................................................76 Un amoroso sguardo spiritale...................................................................78 Posso degli occhi miei novella dire..........................................................80 Veggio negli occhi de la donna mia.........................................................82 Donna me prega, — per ch'eo voglio dire.............................................84 Pegli occhi fere un spirito sottile..............................................................90 Una giovane donna di Tolosa...................................................................92 Era in penser d'amor quand'i' trovai........................................................94 Gli occhi di quella gentil foresetta...........................................................98 5

Quando di morte mi conven trar vita...................................................100 Io temo che la mia disaventura..............................................................102 La forte e nova mia disaventura..............................................................104 Perch'i' no spero di tornar giammai.......................................................106 Certe mie rime a te mandar vogliendo..................................................110 A ciascun'alma presa e gentil core..........................................................112 Vedeste, al mio parere, onne valore.......................................................114 S'io fosse quelli che d'amor fu degno....................................................116 Se vedi Amore, assai ti priego, Dante....................................................118 Dante, un sospiro messagger del core..................................................120 I' vegno 'l giorno a te 'nfinite volte........................................................122 Certo non è de lo 'ntelletto acolto.........................................................124 Gianni, quel Guido salute.......................................................................126 A quella amorosetta foresella..................................................................128 Ciascuna fresca e dolce fontanella.........................................................130 Se non ti caggia la tua santalena..............................................................132 In un boschetto trova' pasturella............................................................134 Da più a uno face un sollegismo............................................................136 Una figura della Donna mia....................................................................138 La bella donna dove Amor si mostra....................................................140 Di vil matera mi conven parlare.............................................................142 Guata, Manetto, quella scrignutuzza......................................................144 Novelle ti so dire, odi, Nerone...............................................................146

Приложение

Стихи ранних итальянских поэтов, предшественников и современников Гвидо Кавальканти...................................................149 Джакомо да Лентини Io m’aggio posto in core a Dio servire.................................................150 Chi non avesse mai veduto foco............................................................152 Amor è uno desio che ven da core........................................................154 Molti amadori la lor malatia....................................................................156 Diamante, né smiraldo, né zafino...........................................................158 Пьетро делла Винья Però ch'amore non si pò vedere.............................................................160 Amore, in cui disio ed ò speranza..........................................................162 Фридрих II фон Гогенштауфен Misura, provideniza e meritanza............................................................166 Dolze meo drudo, e vatène.....................................................................168

Король Энцо Tempo vene che sale a chi discende......................................................172 Гвиттоне д'Ареццо Con più m’allungo, più m’è prossimana...............................................174 Amor m’ha priso ed incarnato tutto......................................................176 Tuttor ch'eo dirò gioi, gioiva cosa..........................................................178 Компьюта Донцелла Lasciar voria lo mondo e Deo servire...................................................180 A la stagion che ‘l mondo foglia e fiora................................................182 Гвидо Гвиницелли Gentil donzella, di pregio nomata.........................................................184 Voglio del ver la mia donna laudare.......................................................186 Vedut’ho la lucente stella diana..............................................................188 Al cor gentil rempaira sempre amore....................................................190 Lo vostro bel saluto e 'l gentil sguardo..................................................194 Чино да Пистойя Tutto mi salva il dolce salutare...............................................................196 Vedete, donne, bella creatura..................................................................198 La dolce vista e 'l bel guardo soave........................................................200 Io fu''n su l'alto e 'n sul beato monte.....................................................204 Tutto che altrui aggrada me disgrada....................................................206 Дино Фрескобальди Quest’è la giovanetta ch’Amor guida....................................................208 Deh, giovanetta! de’ begli occhi tuoi.....................................................210 No spero di trovar giammai pietate.......................................................212 Un'alta stella di nova bellezza.................................................................214 In quella parte ove luce la stella..............................................................216 Лапо Джанни Siccome i Magi a guida de la stella.........................................................218 Ballata, poi che ti compuose Amore......................................................220 Рустико ди Филиппо Dovunque vai conteco porti il cesso.....................................................224 Quando Dio messer Messerino fece.....................................................226 Oi dolce mio marito Aldobrandino.......................................................228 Чекко Анджольери S’i’ fosse foco, arderei ’l mondo.............................................................230 — Becchin’amor! — Che vuo’, falso tradito?......................................232 Se 'l cor di Becchina fosse diamante......................................................234 La stremità mi richer per figliuolo........................................................236 7

La mia malinconia è tanta e tale....................................................................238

Комментарии

Примечания к стихотворениям Гвидо Кавальканти...........................243 Примечания к стихотворениям ранних итальянских поэтов, предшественников и современников Гвидо Кавальканти.................301

Список литературы..................................................................................329

Вступление

У истока итальянской поэзии: жизнь и творчество Гвидо Кавальканти

Как всем известно, в 1300 г., флорентийский поэт Данте Алигьери заблудился в сумрачном лесу и оттуда, в обществе Вергилия, попал живым в Ад, Чистилище и Рай. В Аду, в шестом круге, среди эпикурейцев, отрицающих Бога и вечную жизнь души, у него состоялся такой диалог с одним из грешников: Он молвил: «Если в этот склеп слепой Тебя привел твой величавый гений, Где сын мой? Почему он не с тобой?» «Я не своею волей в царстве теней, — Ответил я, — и здесь мой вождь стоит; А Гвидо ваш не чтил его творений». Его слова и казни самый вид Мне явственно прочли, кого я встретил; И отзыв мой был ясен и открыт. (Данте, Божественная комедия, Ад, X, 58–66) Итак, Данте сразу понял, с кем он говорил. Эпикуреец, удивляющийся, почему в компании Данте нет его сына, мог быть только Кавальканте Кавальканти, отец Гвидо, старшего и ближайшего друга Данте, повлиявшего на его поэтический путь. Данте описывает начало этой дружбы в «Новой жизни». Ему привиделся странный сон, который он описал в сонет, и послал этот сонет известным поэтам того времени, с просьбой растолковать его. 13

«Я размышлял над тем, что мне явилось, и наконец решился поведать об этом многим из числа тех, кто были в это время известными слагателями стихов. И так как я сам испробовал свои силы в искусстве складывать рифмованные строки, я решился сочинить сонет, в котором приветствовал бы всех верных Амору, прося их высказать то, что думают они о моем видении. И я написал им о сне. Тогда я приступил к сонету, начинающемуся: «Влюбленным душам...» Влюбленным душам посвящу сказанье, Дабы достойный получить ответ. В Аморе, господине их, — привет! — Всем благородным душам шлю посланье. На небе звезд не меркнуло сиянье, И не коснулась ночь предельных мет — Амор явился. Не забыть мне, нет, Тот страх и трепет, то очарованье! Мое, ликуя, сердце он держал. В его объятьях дама почивала, Чуть скрыта легкой тканью покрывал. И, пробудив, Амор ее питал Кровавым сердцем, что в ночи пылало, Но, уходя, мой господин рыдал. Этот сонет делится на две части: в первой я шлю приветствие, испрашивая ответа, во второй указываю, на что я жду ответа. Вторая часть начинается: «На небе звезд не меркнуло сиянье...» Мне ответили многие, по-разному уразумевшие мой сонет. Мне ответил и тот, кого я назвал вскоре первым своим другом. Он написал сонет, начинающийся: «Вы видели пределы упованья...» Когда он узнал, что я тот, кто послал ему сонет, началась наша дружба. Подлинный смысл этого сна тогда никто не понял, ныне он ясен и самым простым людям» (пер. И. Голенищева-Кутузова, Данте, Малые произведения, стр. 9). Как мы видим, у юного Данте в одно и то же время произошли три важных события: любовь, поэзия и дружба. Любовь была важнейшей темой поэзии. Самой высшей степенью 14

служения Амору, персонифицированной Любви, была поэзия. По словам М. Б. Мейлаха, «Куртуазная любовь» с присущими ей элементами игры не является объективным содержанием песен трубадуров, но отождествляется с самим актом поэтического творчества» (Мейлах, Язык трубадуров, стр. 95). На тот момент, итальянская поэзия была еще молода, мало того, молода была европейская светская поэтическая традиция вообще. В «Новой жизни» Данте пишет: «Все это случилось совсем недавно, так как, если мы пожелаем отыскать примеры в провансальском или в итальянском языке, мы не найдем поэтических произведений, написанных ранее чем полтораста лет тому назад» (пер. И. Голенищева-Кутузова, Данте, Малые произведения, стр. 36). Данте ошибается: провансальская поэзия появилась в конце XI века, более чем за двести лет до того времени, когда он написал «Новую жизнь». Тогда, при дворах провансальских феодалов, сложилась особая культура и особый этос, весьма отличавшийся от патриархального и героического этоса европейской аристократии прежних веков. В центре нового образа мыслей и поведения, названного «куртуазным», т. е. придворным, находилась Любовь и служение Донне. По словам Т. Б. Алисовой и К. Н. Плужниковой, «Провансальцы создали … светскую форму противостояния диктатуре католической церкви. Это был мир трубадуров, прославлявших радости жизни: весну, молодость, любовь, рыцарскую доблесть, благородство. При дворцах (corts) феодалов юга Франции сложился своеобразный этикет, получивший название cortesia — «куртуазность»  — сочетание связанных между собой положительных качеств, в центре которых стоит любовь к даме (amors). Такая любовь должна быть изысканной (fin amors) и не безумной (fol amors, fals amors). Куртуазная любовь приносит с собой радость (joi), веселость (gaiesa), утеху (solatz), развлечение (deport). Любовь — свойство юности (jovens), доблести (valors), благородства (paratge), заслуги (pretz e honor); она предполагает знание законов куртуазного поведения (gentileza), чувства меры (mezura), щедрости (largueza), преданности (fizeltat), прямодушия (dreitura), снисходительности, скромности (humiltat). Положительным свойствам противостоят отрицательные: неумеренная страсть (fol amors), плотская любовь (fals amors), низость (vilania), коварство (felonia), старость (vielheza), безобразие (laideza), заносчивость (orgueil), скука (enoi), тоска, печаль (ira, dolors, tristors), бесчестие (desonor), скупость (avareza), лесть, клевета (lausenja)». (Старопровансальский язык и поэзия трубадуров, стр. 30.) 15

Куртуазный этос и поэзия трубадуров стремительно распространились по всей Европе, на двести лет провансальский стал языком европейской светской литературы. Трубадуры, писавшие стихи на провансальском языке, действовали во Франции, в Каталонии, в Кастилии, в Италии и даже в Англии. Среди провансальских трубадуров можно упомянуть имя Гильома Аквитанского, первого из трубадуров, Маркабрюна, считающегося создателем trobar clus, «темного стиля» трубадурской поэзии, характеризующегося герметичностью, сложностью формы, богатством рифмы; также Бернарда де Вентадорна, поэта, писавшего в «легком стиле» (trobar leu), Джауфре Рюделя, автора канцон о «далекой любви» и героя популярной у романтиков XIX в. легенды (согласно средневековому жизнеописанию, Джауфре Рюдель полюбил заочно графиню Триполитанскую, чьи владения находились в завоеванной тогда крестоносцами Святой Земле; он предпринял путешествие на Восток, во время которого тяжело заболел. Когда он прибыл в Триполи, его возлюбленная, до которой дошли песни, сочиненные трубадуром в ее честь, встретила его, тяжело больного, и на ее руках он расстался с жизнью, см. Жизнеописания трубадуров, стр. 18), автора воинственных сирвент Бертрана де Борна, и Арнаута Даниэля, писавшего «темным стилем», которого Данте называет «лучшим ковачом родного слова». Наследница поэзии провансальских трубадуров, светская итальянская поэзия, появилась лишь в 20–30 – е гг. XIII в., при дворе сицилийского короля и императора Священной Римской империи Фридриха II Штауфена, когда искусство трубадуров переживало закат, а сам Прованс был разорен долгой и кровопролитной войной, которую, под предлогом искоренения еретического движения катаров, вела против него Франция. «Тот факт, что итальянская лирика возникла на Сицилии, что именно здесь прививка провансальской традиции была благотворно усвоена и вызвала к жизни поэзию на вольгаре, не выглядит случайным или трудно объяснимым. Причина этого кроется в особом культурно-историческом климате, столетиями формировавшемся на острове и достигшем апогея в период правления императора Фридриха II Гогенштауфена (1220–1250)». (История литературы Италии. Том 1, гл. 3, стр. 149, авторы главы А. В. Топорова, Л. В.  Евдокимова.) Сицилия была центром императорской власти, там находился императорский двор, привлекавший поэтов, писавших на провансальском языке, ученых, философов, художников. Борьба 16

императоров за власть в Италии против папской курии не могла не привести к тому, что церковная догматика подвергалась сомнению, поощрялось философское вольномыслие и ко двору привлекались интеллектуалы самых разных происхождений и самых разных направлений. Светская, роскошная и веселая атмосфера при дворе, при котором высоко ценилась ученость и куртуазность, стали той благодатной почвой, на которой расцвела поэзия на вольгаре — итальянском народном языке. О подражательном характере поэзии авторов сицилийской школы писали немало — они и в самом деле разрабатывали темы поэзии трубадуров, однако их новаторство заключалось в самом факте того, что они писали именно на итальянском языке. Кроме того, поэты сицилийской школы изобрели столь важную и популярную вплоть до наших дней форму, как сонет. Главой поэтов сицилийского кружка был Джакомо да Лентини, придворный нотариус. К поэтам сицилийской школы принадлежат также Пьер делла Винья, Стефано Протонотаро, Гвидо делле Колонне, Ринальдо д'Аквино и другие. Также до нас дошли стихотворения самого короля Фридриха, а также его сыновей Энцо и Манфреда. Итальянская поэзия вскоре распространилась из Сицилии в другие области Италии, в частности в Тоскану. Важнейшими тосканскими поэтами, разрабатывавшими темы поэзии трубадуров, были Гвиттоне д'Ареццо, Кьяро д'Аванццати, Бонаджунта Орбиччани из Лукки, первая итальянская поэтесса, известная как Компьюта Донцелла. В конце XIII в. в Болонье, а затем во Флоренции складывается новое литературное направление, названное позже, в Божественной комедии Данте, «сладостным новым стилем» (dolce stil nuovo). Поэтика сладостного нового стиля развила и подняла на новый уровень куртуазный идеал трубадуров, а язык, разработанный поэтами этого направления, лег в основу того языка, который Данте в трактате «О народном красноречии» назвал vulgaris illustris — блистательная народная речь (пер. Ф. А. Петровского, Данте, Малые произведения, стр. 281). У стильновистов идеал любви приобрел новые черты — она стала описываться в духе мистическом, необыкновенно возвышенном. В поэзии сладостного нового стиля подчеркивался облагораживающий характер любви, чувственная любовь перерастала в квазирелигиозное поклонение. Возлюбленная превратилась в существо совершенно неземное, подобное ангелу. «Поэтам нового 17

сладостного стиля был в равной мере присущ как спиритуализм, позволяющий Гвидо Гвиницелли в его программной для всей школы канцоне «В благородном сердце всегда пребывает любовь» (Al cor gentil rimpaira sempre amore) оправдывать перед Богом свою высокую любовь к земной женщине ее подобием ангелам, пребывающим в Царстве Божием, так и форсированный интеллектуализм, особо выразительно выявившийся в поэзии Гвидо Кавальканти, канцону которого «Донна просит меня...» (Donna mi prega...) будут в XV веке старательно комментировать философы из окружения Лоренцо Медичи. Интеллектуализм поэзии «стильновистов» был связан не с их мнимой эзотеричностью, а со стремлением расширить изобразительные и познавательные возможности литературного языка». (История литературы Италии, т1, Введение в первый том, Р. И. Хлодовский, стр. 69.) Наряду с поэтами сладостного нового стиля, в то же время действовали поэты иного направления, который современные исследователи называют комико-реалистическим, бурлескным или игровым. Если стильновисты преодолели влияние поэзии трубадуров, продолжив, развив и вознеся на невиданный прежде уровень ее идеал, поэты комико-реалистического направления преодолели это влияние, встав ему в оппозицию. Комикореалистическая поэзия часто пародийна по отношению к куртуазному идеалу. Если донна стильновистов совершенно недосягаема, абстрактна и любовь к ней — это скорее стремление к духовному и моральному идеалу, в поэзии бурлескных поэтов любовь — чувство вполне земное. Их донна — вовсе не ангел, состоящий из божественного света, но, например, дочь кожевника. В их поэзии говорится о рогатых мужьях, о родителях, не дающих детям денег для игры в кости, их протагонисты порой — отъявленные мизантропы. Нельзя сказать, чтобы между куртуазными и комико-реалистическими поэтами пролегала непреодолимая пропасть: стильновисты писали комические стихи, а комико-реалистические поэты писали куртуазную поэзию. См. напр. стихотворение Guata, Manetto, quella scrignutuzza Гвидо Кавальканти или Tutto che altrui aggrada me disgrada Чино да Пистойя. Поэты, обычно ассоциированные с комико-реалистическим стилем, писали и высокие стихи. К числу этих поэтов относятся такие авторы, как Рустико Филиппи, основоположник направления, Чекко Анджольери, Фольгоре да Сан Джиминьяно, Ченне да ла Китарра и другие. Антиидеал комико-реалистической поэзии, тем не менее, 18

подчеркивал высоту идеала сладостного нового стиля. Можно сказать, что комико–реалистические поэты подходили с другой стороны к той же цели, к которой шли поэты сладостного нового стиля. Первым поэтом сладостного нового стиля стал Гвидо Гвиницелли из Болоньи, автор, среди прочего, знаменитой канцоны Al cor gentil rempaira sempre amore, ставшей своего рода манифестом сладостного нового стиля. В этой канцоне Гвиницелли декларирует неразрывность благородства и любви: благородному сердцу имманентно присуща любовь, а истинная любовь может существовать лишь в благородном сердце. Новый стиль был развит и доведен до своего совершенства наследниками Гвиницелли: флорентийцами Гвидо Кавальканти и Данте Алигьери. Нам не много известно о жизни Гвидо Кавальканти. Мы не знаем точно года его рождения, знаем лишь, что он родился во Флоренции не позже 1259 г. Кавальканти были родом знатным и богатым, и, как и Алигьери, поддерживали партию гвельфов. В Италии XIII в. конфликт между политическими партиями гвельфов и гибеллинов был не просто политическим конфликтом. Это был конфликт, определявший личные и родовые идентификации, это была распря, охватывавшая большинство итальянских городов, порой носившая характер политической борьбы, а порой выливавшаяся в затяжные кровавые войны между семействами, и даже, часто, в полноценные гражданские войны. Название партии гвельфов происходит от родового имени семьи Вельфен, герцогов Баварии и Саксонии, соперничавших и воевавших с императорами Священной Римской империи, в которую входила и Италия. Гвельфы были противниками светской и иностранной власти императорской династии Штауфенов и поддерживали власть церкви и римского папы. Социальной опорой партии гвельфов считаются ремесленники и городские низы, однако и многие аристократические семьи, такие, как, например, Кавальканти, были гвельфами. Нельзя забывать, что именно аристократия была вооружена и обучена воинскому искусству, поэтому, без поддержки аристократических семей, никакая политическая партия не могла бы существовать в то время, когда политика была сопряжена с войной. Гибеллины, чье название происходит от имени замка Вайблинген, одного из замков императорской семьи Штауфен, поддерживали светскую власть императоров Священной Римской империи. Считается, что гибеллины были выразителями интересов 19

крупных землевладельцев и аристократов. На деле, однако, конфликт между гвельфами и гибеллинами часто имел меньше отношения к приверженности к светской или церковной власти, чем к борьбе за политическое и экономическое влияние внутри итальянских городов. В 1260 г., после кровопролитной битвы при Монтаперти, в которой армия флорентийских и сиеннских гибеллинов разгромила гвельфов, семья Кавальканти, вместе с семьями других вождей гвельфов, была изгнана из Флоренции в Лукку. Однако, в 1266 г., произошло новое военное столкновение между гвельфами и гибеллинами: в битве при Беневенто гвельфы разбили гибеллинов. После этой битвы изгнанные гвельфы вернулись во Флоренцию, и власть в городе перешла к их партии. Семья Кавальканти стала играть важную роль в управлении городом. В 1267 г. была совершена помолвка Гвидо с Биче, дочерью умершего тремя годами ранее могущественного лидера флорентийских гибеллинов Фаринаты дельи Уберти, согласно Божественной комедии, терпящего муку в той же яме, в которую после своей смерти в 1280 г. сойдет отец Гвидо, эпикуреец Кавальканте Кавальканти. Этот союз был политическим, направленным на примирение враждующих партий. Как и его отец, Гвидо Кавальканти тоже активно участвовал в политической жизни города: он принимал участие в переговорах о мире между партиями, а также был членом правящего совета Флоренции. К концу XIII в. в партии гвельфов произошел раскол на фракцию черных гвельфов, по-прежнему поддерживавших папский престол, и партию белых гвельфов, выступивших против папы Бонифация VIII. К белой фракции примкнул Гвидо Кавальканти, так же, как и его младший друг Данте. Раскол на белых и черных породил столь же яростную и кровопролитную гражданскую распрю, как и конфликт гвельфов и гибеллинов. Эта «великая распря партий — Белой с Черной» (см. канцону Чино да Пистойя La dolce vista e 'l bel guardo soave) часто выливалась и в личную ненависть. В 1292 г. на Гвидо Кавальканти было совершено покушение, организованное лидером черных гвельфов Корсо Донати. Гвидо Кавальканти не пострадал, но, в 1300 г., в числе лидеров враждебных фракций, был изгнан из города ради поддержания мира в нем. Вскоре был издан указ, позволявший изгнанникам вернуться во Флоренцию. Джованни Виллани, историк Флоренции и автор «Новой хроники» пишет: «Однако люди этой партии недолго пробыли в ссылке, их вернули, так как место оказалось нездоровым, и при этом заболел Гвидо Кавальканти, смерть которого явилась большой потерей, ибо он был 20

философом и человеком выдающимся во многих отношениях, хотя и отличался чрезмерной вспыльчивостью и раздражительностью» (Виллани, Новая хроника, VIII, 42, стр. 237.) Сохранилось немало свидетельств нелегкого характера Гвидо Кавальканти, его нелюдимости и заносчивости. Современник Кавальканти, Дино Компаньи, говорит о нем, что он был «благородный рыцарь... куртуазный и смелый, но высокомерный и замкнутый, и усердный в науке» (Dino Compagni, Cronica, I, 20). Много позже, Джованни Боккаччо в Декамероне, говорит, что Кавальканти был «один из лучших знатоков логики и выдающийся натурфилософ» (Боккаччо, Декамерон, День 6, новелла 9). Боккаччо пишет о нем: «Это был очаровательный человек, красноречивый, честного поведения, за что бы он ни взялся, — а брался он только за то, что пристало порядочному человеку, — все делал лучше всех; вдобавок он был страшно богат, а уж какой почет оказывал Гвидо тем, кого он уважал, — этого язык человеческий не в силах изобразить... Гвидо любил оставаться один на один со своими мыслями и сторонился людей. А так как он до известной степени был приверженцем эпикурейцев, то простой народ полагал, что размышляет он только о том, можно ли доказать, что бога нет». (Там же.) В начале своего творческого пути Гвидо Кавальканти выступал как продолжатель и последователь куртуазной традиции. Однако позднее именно в его творчестве раскрылись в наиболее полной мере те особенности поэзии сладостного нового стиля, благодаря которым это направление стало столь важным для истории мировой поэзии. Поэзия Гвидо Кавальканти также несет на себе мощный отпечаток его собственной личности. О ней мы не можем сказать, как о лирике его предшественников, поэтов сицилийской школы, что она была в основном подражательной по отношению к образцам, заданным прежде, что это была разработка знакомых тем и образов в знакомом ключе (несмотря на то, что некоторые исследователи XIX в., такие, как Франческо Торрака и Чезаре де Лоллис, по словам А. В. Топоровой «видели в ней [в поэзии сладостного нового стиля] лишь продолжение провансальской традиции и отрицали ее принципиальную новизну» — Топорова, Ранняя итальянская лирика, стр. 82). Большинство литературоведов убеждены (и это кажется очевидным), что поэзия стильновистов и особенно Гвидо Кавальканти и Данте — это совершенно оригинальная, очень серьезная и новая лирика. Традиционные мотивы поэзии трубадуров присутствуют в поэзии Кавальканти в 21

качестве своего рода строительного материала, однако само строение его поэзии уже совершенно иное. Стихам Гвидо Кавальканти присуща сложность, утонченность, опора на науку и философию, которые характеризовали уже поэзию его предшественника, Гвидо Гвиницелли, и которые Кавальканти развил. Так, канцона Donna me prega, — per ch'eo voglio dire, его opus magnum, наиболее известное произведение, в просодическом отношении — сложнейшее поэтическое произведение во всей истории итальянской поэзии, представляет собой небольшой философский трактат о природе любви, написанный в духе философии Аристотеля и Аверроэса. Любовь в этой канцоне и вообще в творчестве Кавальканти описывается как сила темная, властная, обратной стороной и спутником которой является смерть. Любовь, входя в сердце через глаза, изгоняет оттуда духи (spiriti, spiritelli) — жизненные силы человека. Согласно философским и медицинским воззрениям того времени, восходящим к Аристотелю, человеческая жизнь является производной действия трех основных духов: spiritus vitalis (жизненный дух), spiritus naturalis (природный дух) и spiritus animalis (животворящий дух, или дух души). Колюччо Салютати, гуманист и ученый XIV в., пишет: «Тройной есть дух: жизненный, коего начало в сердце и который соответствует сердцебиению, животворящий, который выходит из мозга... и природный, который находится в печени» (Salutati, De laboribus Herculis, L.IV, 35). В поэзии Кавальканти любовь описывается как драма, в которой Амор, персонификация любви, входит через глаза в сердце человека, становящееся полем битвы между Амором и человеческими духами, и в этой битве Амор неизбежно побеждает, духи бегут с поля битвы, и человек, оставшись без них, теряет жизнь и видит перед собой Смерть. В отличие от трубадуров или сицилийцев, зрелый Кавальканти редко описывает саму донну, но в деталях описывает развитие любви, ее влияние и внутреннее состояние влюбленного. Его поэзия интеллектуальна, драматична и даже в некотором роде технологична, язык ее довольно сложен и возвышен. Используя в том числе и традиционную для куртуазной поэзии лексику и образность, Кавальканти, по словам итальянской исследовательницы Марии Корти, «постоянно перераспределяет элементы с очень узким семантическим полем, реструктурирует очень жестко ограниченный тематический и лексический материал сладостного нового стиля и предшествующей ему поэзии» (Cavalcanti, Rime 1978, стр. 14). Например, в одном за другим его 22

стихотворениях идет речь о core (сердце), mente (духе-разуме) и anima (душа), и постоянное использование этих понятий создает своего рода эффект клаустрофобии, передающей переполненность поэта чувством любви. В то же время, неразрешимый конфликт между идеализированным восприятием донны и метафизическим восприятием любви с одной стороны и ее физическим выражением в чувствующей душе любящего, в которой действуют жизненные духи человека, создает драматическое напряжение. Постоянно оперируя одними и теми же понятиями, играя смыслами синонимов и тончайшими различиями между их значениями, определяя и переопределяя термины, Кавальканти достигает эффекта особой утонченности, завораживающей читателя. В отличие от других поэтов своего времени, Гвидо Кавальканти, в зрелых своих стихотворениях, исследует природу любви в терминах философии и естественных наук, а не в терминах теологии. Можно сказать, что в его поэзии и в его образе мыслей нашли свое выражение новые, находившиеся в XIII в. в самом начале своего становления, интеллектуальные тенденции, приведшие в конце концов, через века, к секуляризации интеллектуальной и общественной жизни Западной Европы, и что Гвидо Кавальканти был одним из мыслителей позднего средневековья, стоявших у истоков того, что мы называем Новым Временем. Влияние Кавальканти на современную ему и последующую итальянскую литературу трудно переоценить. Его слава среди современников была велика. Данте оценивает творчество Гвидо Кавальканти как новую, еще более высокую поэтическую вершину, чем поэзия его предшественника, Гвидо Гвиницелли: «За Гвидо новый Гвидо высшей чести / Достигнул в слове...» (Данте, Божественная комедия, Чистилище XI, 97–98). Возможно, Кавальканти был первым поэтом, значение творчества которого вышло за пределы итальянской литературы и вошло в золотой фонд мировой поэзии. По крайней мере, именно он оказывается первым итальянцем, которого Петрарка цитирует в ряду великих поэтов прошлого в канцоне LXX «Lasso me, ch’i’ non so in qual parte pieghi» (Petrarca, Canzoniere, стр. 111– 113), своего рода краткой истории европейской поэзии. Последние строки каждой строфы этой канцоны представляют собой цитату из поэтов прошлого: в первой строфе Петрарка цитирует провансальца Арнаута Даниэля, о котором искупающий в Чистилище грех сластолюбия Гвидо Гвиницелли говорит, что тот был лучший, чем он сам, «ковач родного слова» (Данте, Божественная комедия, 23

Чистилище, XXVI, 117) (Петрарка, правда, ошибся и приписал ему стихотворение другого трубадура), во второй — Кавальканти, в третьей — Данте, в четвертой — своего учителя Чино да Пистойя, в последней строфе Петрарка цитирует самого себя. Поэзию Кавальканти комментировали еще его современники — так, комментарий к канцоне Donna me prega, — per ch'eo voglio dire был написан ученым врачом и философом Дино дель Гарбо (Dino del Garbo, 1939). Философ Джакомо да Пистойя посвящает ему свой труд Quaestio disputata de felicitate (Вопрос о счастье, разобранный в дискуссии, Medioevo e Rinascimento, стр. 425–463.) О Кавальканти рассказывает Джованни Боккаччо в Декамероне (Боккаччо, Декамерон, День 6, новелла 9). Поэзию Кавальканти ценили участники Флорентийской неоплатонической академии, существовавшей при дворе тосканских правителей из семьи Медичи: Антонио да Туччо Манетти издает собрание его сочинений и пишет комментарий к канцоне Donna me prega, — per ch'eo voglio dire (Notizia di Guido Cavalcanti), Марсилио Фичино комментирует Donna me prega, — per ch'eo voglio dire в своем комментарии на «Пир» Платона (Эстетика Ренессанса, т1, стр. 218–219, перевод А. Горфункеля, В. Мажуги, И. Черняка), высокую оценку творчества Кавальканти дает Полициано (Poliziano, Nutricia, стр. 41) и Лоренцо де Медичи (Lorenzo de Medici, Opere, T1, стр. 17). Новый интерес к творчеству Гвидо Кавальканти пробудился в начале XX в., когда английский поэт и художник-прерафаэлит Данте Габриэль Россетти перевел его стихи на английский (Dante Gabriel Rossetti, The Early Italian Poets). Это новое открытие имело большое значение для поэзии английского модернизма. Т. С. Элиот цитирует строку из Кавальканти в качестве рефрена к своей поэме «Пепельная среда» (T. S. Eliot, Collected Poems), Эзра Паунд переводит стихи Кавальканти (Ezra Pound, The Sonnets and Ballate of Guido Cavalcanti) и посвящает ему строки своих Cantos (так, большая часть Песни XXXVI представляет собой пересказ канцоны Donna me prega, — per ch'eo voglio dire). Для английских модернистов стихи трубадуров и ранних итальянских поэтов, в частности Гвидо Кавальканти, были чем–то вроде живительного ключа, истока европейской поэзии. В поисках новых выразительных средств, стремясь преодолеть богатейшую поэтическую традицию, сложившуюся к XX в., с ее условностями, общими местами, риторичностью, такие поэты, как Эзра Паунд и Т. С. Элиот, обращались к творчеству Гвидо 24

Кавальканти, писавшему в те времена, когда европейская поэтическая традиция была молода и не довлела так, как в их время. В своем вступлении к книге переводов Кавальканти Эзра Паунд пишет: «Что же касается Гвидо Кавальканти — ни один психолог, исследователь эмоций, не может сравниться с ним в глубине их понимания, в точности их выражения; у него нет никакой риторики, но всегда истинное описание как самой боли, так и апатии, приходящей после того, как эмоции и возможность эмоций иссякают, или то отчужденное состояние, когда интенсивность чувства превышает нашу способность переносить его, и мы как будто становимся в сторону и наблюдаем за тем, как оно восстает в неком существе, с которым мы себя более не отождествляем». (Ezra Pound, The Sonnets and Ballate of Guido Cavalcanti, стр. 2–3.) Ученая, интеллектуальная, часто герметичная поэзия Кавальканти была важна для поэтов-модернистов, этих новых трубадуров «темного стиля», стремившихся к точности и сложности. И сегодня Гвидо Кавальканти — один из наиболее читаемых, издаваемых, изучаемых поэтов в мировой литературе, к творчеству которого обращаются поэты, философы, филологи. Поэзия Кавальканти, как и поэзия других предшественников и современников Данте, мало переводилась на русский язык. Для русского читателя Данте и Петрарки эти два поэта подобны двум глыбам в пустыне, восприятие их творчества лишено контекста и потому неизбежно теряет объемность, представляется менее многогранным, менее связанным со своим временем, с его идеями и эстетическими представлениями. Эта публикация призвана в какой-то мере заполнить эту лакуну. Для того чтобы литературный, идейный и эстетический контекст поэзии Кавальканти был представлен более полно, в приложении к этой книге даны стихи других ранних итальянских поэтов, предшественников и современников Кавальканти: поэтов сицилийской школы, тосканских куртуазных поэтов, представителей сладостного нового стиля и пародийного по отношению к нему комико-реалистического стиля. Свою работу я хотел бы посвятить моей жене Этери, с любовью и благодарностью.

Гвидо Кавальканти

Fresca rosa novella Цвет розы свежий, новый! 1 Приятною весною, Рекой, тропой лесною Иду с веселой песней, Пою: нет вас прелестней — и слышат травы. Про вашу прелесть ныне Мчит слух во все границы, Ей стар и млад пленится, Во граде и в долине, О вас щебечут птицы, Все на своей латыни,2 На лиственной вершине В час тьмы и в час денницы. Весь мир вас воспевает, Ибо пора настала, И нынче вас пристало Восславить справедливо, Ведь ангельской красы вы — да и нрава. На ангела похожи 3 Вы, о мадонна. В страсти Удачи, сколь и счастья, Ты даровал мне, Боже! Ваш лик сияет, застя Природу, и ничтожа Все, что в миру пригоже, Своей чудесной властью. Вы божеством зоветесь Средь донн, и это верно, Прекрасны вы безмерно, И нет на свете слова — Ведь выше вы мирского4 — для вашей славы. Мирской природы грешной

Fresca rosa novella, piacente primavera, per prata e per rivera gaiamente cantando, vostro fin presio mando — a la verdura. Lo vostro presio fino in gio' si rinovelli da grandi e da zitelli per ciascuno camino; e cantinne gli auselli ciascuno in suo latino da sera e da matino su li verdi arbuscelli. Tutto lo mondo canti, po' che lo tempo vène, sì come si convene, vostr'altezza presiata: ché siete angelicata — criatura. Angelica sembranza in voi, donna, riposa: Dio, quanto aventurosa fue la mia disianza! Vostra cera gioiosa, poi che passa e avanza natura e costumanza, ben è mirabil cosa. Fra lor le donne dea vi chiaman, come sète; tanto adorna parete, ch'eo non saccio contare; e chi poria pensare — oltra natura?

Превыше вы премного, Вы созданы от Бога Владычицей, конечно. Не надо от порога Меня вам гнать поспешно, Но будьте же утешны, И не смотрите строго. И коль не знает меры5 Мой жаркий пыл любовный, Так в том я невиновный — Амор велит так, донна, Нет на него закона — ни управы.

Oltra natura umana vostra fina piasenza fece Dio, per essenza che voi foste sovrana: per che vostra parvenza ver' me non sia luntana; or non mi sia villana la dolce provedenza! E se vi pare oltraggio ch'ad amarvi sia dato, non sia da voi blasmato: chĂŠ solo Amor mi sforza, contra cui non val forza â&#x20AC;&#x201D; nĂŠ misura.

Avete 'n vo' li fior' e la verdura В вас яркие цветы и зелень лета, Все, что светло и для очей прекрасно6, Ваш свет сильнее солнечного света,7 Кто вас не видел — прожил жизнь напрасно. Такой красы во всех пределах света, Как ни ищи, не сыщешь, это ясно. Кого любовь страшит — творенье это Увидит — и боязнь над ним не властна.8 Те донны, что при вас столпились кругом, Милы вам — значит, мне любезны тоже; И обращаюсь к вашим я подругам, Прошу я их, почтенье к вам умножа, Лелеять вас и к вашим быть услугам, Ведь всех вы лучше, краше и дороже.9

Avete 'n vo' li fior' e la verdura e ciò che luce ed è bello a vedere; risplende più che sol vostra figura: chi vo' non vede, ma' non pò valere. In questo mondo non ha creatura sì piena di bieltà né di piacere; e chi d'amor si teme, lu' assicura vostro bel vis'a tanto 'n sé volere. Le donne che vi fanno compagnia assa' mi piaccion per lo vostro amore; ed i' le prego per lor cortesia che qual più può più vi faccia onore ed aggia cara vostra segnoria, perché di tutte siete la migliore.

Biltà di donna e di saccente core Разумные сердца,10 краса девичья, И рыцарей блестящих кавалькада, Признания любви и песня птичья, И в море уходящая армада, И безмятежное зари величье, И тихий белый вечер снегопада, Реки и луговых цветов обличье, Златые и лазурные наряды: Красу их не сравнить с моею донной,11 С ее душою, нежной и прелестной. Низко пред ней любое благородство.12 А ум ее — высокий и бездонный, Столь выше всех он, словно свод небесный. К природному добро стремится сходству.13

Biltà di donna e di saccente core e cavalieri armati che sien genti; cantar d'augelli e ragionar d'amore; adorni legni 'n mar forte correnti; aria serena quand'apar l'albore e bianca neve scender senza venti; rivera d'acqua e prato d'ogni fiore; oro, argento, azzuro 'n ornamenti: ciò passa la beltate e la valenza de la mia donna e 'l su' gentil coraggio, sì che rasembra vile a chi ciò guarda; e tanto più d'ogn'altr'ha canoscenza, quanto lo ciel de la terra è maggio. A simil di natura ben non tarda.

Chi è questa che vèn, ch'ogn'om la mira Кто эта, что идет14 — и все взирают, В ее сиянье воздух полон дрожи,15 И с ней Амор, и говорить негоже, И все молчат, вздыхают, замирают. Пусть ей Амор сравненья выбирает, Поднявшей взор, а я не в силах, Боже:16 Смиренна17 так, что, коль сравнить, похоже, Что прочие от ярости сгорают. Приятна несказанно и безмерно, В ней всякой добродетели истоки, И красотою облика — богиня. В нас нет такой великой благостыни, И разум наш еще не столь высокий, Чтобы ее осмыслить достоверно.18

Chi è questa che vèn, ch'ogn'om la mira, che fa tremar di chiaritate l'âre e mena seco Amor, sì che parlare null'omo pote, ma ciascun sospira? O Deo, che sembra quando li occhi gira! dical'Amor, ch'i' nol savria contare: cotanto d'umiltà donna mi pare, ch'ogn'altra ver' di lei i' la chiam'ira. Non si poria contar la sua piagenza, ch'a le' s'inchin'ogni gentil vertute, e la beltate per sua dea la mostra. Non fu sì alta già la mente nostra e non si pose 'n noi tanta salute, che propiamente n'aviàn canoscenza.

Комментарии

Примечания к стихотворениям Гвидо Кавальканти

Fresca Rosa Novella — раннее стихотворение Гвидо Кавальканти, баллата, написанная в духе поэзии трубадуров и тосканскосицилийских поэтов. В стихотворении использована техника, называемся по-провансальски coblas capfinidas: в первой строке каждой строфы повторяется одно из слов последней строки предыдущей строфы. 1 Цвет розы свежий, новый — ср. с Rosa fresca aulentissima («Роза свежая ароматная», The Oxford book of Italian verse, стр. 38–41) сицилийского поэта Чело д'Алькамо, с приписываемым Фридриху II Della Primavera: «Rosa di maggio, colorita e fresca» («Майская роза, яркая и свежая», Le antiche rime volgari, т1, LIII, p.158–164), со стихотворением современника Кавальканти Данте да Майяно, поэта сицилийско-тосканской школы, писавшим как на итальянском, так и на провансальском языке: «O fresca rosa, a voi chero mercede» («О свежая роза, вас прошу о милости», Raccolta di rime antiche toscane, т1, стр. 233). Роза — символ куртуазной любви в аллегорическом Романе о Розе XIII в. (Роман о Розе, 2007). Ранняя роза — роза, растущая весной и таким образом метонимия весны, поры любви и метафоры юности. В то время как ранняя роза — символ юности, увядающая роза, соответственно, — символ старости. Ср., напр., с латинской секвенцией о розе Алана Лилльского (XII в.): Nostrum statum pingit rosa, nostri status decens glosa, 243

nostrae vitae lectio. Quae dum primo mane floret, defloratus flos effloret vespertino senio (Sacred Latin Poetry, p. 262). Наше состояние описывает роза, нашего состояния подходящая глосса, лекция о нашей жизни. Которая сначала цветет, отцветший цвет облетает, когда наступает вечерняя старость. 2 На своей латыни — т. е. на своем языке. Ср. Мейлах, Язык трубадуров, стр. 14: «Вне противопоставления lati обычно было синонимом слова «язык»: Dirai vos en mon lati / De so qu'ieu vei e que vi! (Marcabru, XVII.1–2). «Птицы, говорящие на своей латыни», водятся во всей Романии». Отзвук латыни романских птиц средневековья в русской поэзии ХХ века — Осип Мандельштам, «Аббат»: Он Цицерона, на перине, Читает, отходя ко сну: Так птицы на своей латыни Молились Богу в старину. (Мандельштам. Стихотворения. Проза., стр. 58) 3 На ангела похожи — сравнение донны с ангелом характерно для предшественников Кавальканти, ср. напр. письмо Гвиттоне д'Ареццо Компьюте Донцелле: «Моя благородная госпожа, всемогущий Бог послал в вас столь чудесное совершенство всякого блага, что весьма подобны вы ангельскому созданию, спустившемуся на землю словом, делом и всем вашим образом» (La prosa del Duecento, стр. 52). Ср. также с Гвидо Гвиницелли, Al cor gentil rempaira sempre amore: О донна, спросит Бог: «Твоя потреба В чем?», аще Богу душу принесу я, «Дошел до неба и ко Мне чрез небо Ты, чтоб сравнить Меня с Амором всуе? Мне подобает слава, И той царице горней, что ничтожит 244

Все, что ни есть лукаво». Скажу: «Сей образ ангельский, конечно, Из сфер Твоих лишь может Сойти — любя, душа моя безгрешна.» 4 Ведь выше вы мирского — ср. Гвидо Гвиницелли Vedut’ho la lucente stella diana: «Нет, не мирская то была юница». 5 И коль не знает меры — в оригинале oltraggio, одно из многочисленных слов провансальского происхождения, которые мы находим повсюду в ранней итальянской поэзии. Oltraggio обозначает эксцессивную страсть, переходящую границы умеренности. Ср. со стихотворением Данте да Майяно: «S'io chero oltraggio, Donna di valore, Chero perdon con grande umiltate, Ch'io son forzato da forza d'Amore». (Lirichi Italiani, стр. 21) «Если я прошу неумеренно, доблестная донна, Прошу простить меня с великим смирением, Ведь меня заставляет сила Амора». Ср. также с канцоной Гвиттоне д'Ареццо O tu, de nome Amor, guerra de fatto: «У тебя [Амора] нет ни меры, ни разума» (Guittone d'Arezzo, XXVIII, 27) и с сонетом еще одного представителя сицилийско-тосканской школы Кьяро Даванцати Molti omini vanno ragionando: «И нет у него [Амора] ни здравого смысла, ни меры» (Chiaro Davanzati, 23, 10). Умеренность — куртуазная добродетель: истинная и чистая любовь не должна быть дикой и неумеренной. «Куртуазия есть не что иное, как умеренность»,— утверждает Фолькет Марсельский(Мейлах, Язык трубадуров, стр. 96). Однако уже в трактате Андрея Капеллана «О любви», в своего рода кодексе куртуазной любви и куртуазного поведения, любовь описывается как «некоторая врожденная страсть, проистекающая из созерцания и неумеренного помышления о красоте чужого пола» (Жизнеописания трубадуров, стр. 384, пер. с лат. М. Гаспарова). Говоря о любви как о неумеренном и не знающем закона чувстве, Кавальканти вносит игривый тон в стихотворение. Avete 'n vo' li fior' e la verdura — один из ранних сонетов Кавальканти, написанный в стиле «хвалы» Гвидо Гвиницелли, ср. Voglio del ver la 245

Список литературы

Anthologia Graeca — Anthologia Graeca ad fidem codicis, Т.2, Lipsiae, 1814 Ardizzone, Guido Cavalcanti — Maria Luiza Ardizzone, Guido Cavalcanti and the Other Middle Ages, University of Toronto Press, 2002 De Amore — Andreas aulae regiae capellanus, De Amore libri tres, Berlin 2006 Cavalcanti, Rime 1978 — Guido Cavalcanti, Rime, a cura di Marcello Ciccuto, introd. di Maria Corti, Milano: Rizzoli, 1978 Cassel Dictionary of Italian Literature — Peter Bondanella, Julia Conway, Cassel Dictionary of Italian Literature, London, 1996) Cerrato, Nuove ipotesi — Daniele Cerrato, Nuove ipotesi su Compiuta Donzella, Estudios Románicos, Т. 23, 2014, стр. 105-116 Chiaro Davanzati — Chiaro Davanzati, Rime, a cura di Aldo Menichetti, Bologna, 1965 Dino Compagni, Cronica — Dino Compagni, Cronica delle cose occorrenti ne' tempi suoi, a cura di G.Luzzatto, Torino 1968 Dino del Garbo, 1939 — Medieval philosophic thought as reflected in the Canzona d'Amore of Cavalcanti according to the commentary of Dino del Garbo, Text and Commentary by Otto Bird, University of Toronto Dante Gabriel Rossetti, The Early Italian Poets — Dante Gabriel Rossetti, The Early Italian Poets From Ciullo D'Alcamo to Dante Alighieri, 1861 Ezra Pound, The Sonnets and Ballate of Guido Cavalcanti — The Sonnets and Ballate of Guido Cavalcanti, with translation of them and introduction by Ezra Pound, London 1912 Favati, Inchiesta sul dolce stil nuovo — Guido Favati, Inchiesta sul dolce Stil Nuovo, Firenze, 1975 Giacomo da Lentini, Poesie — Poesie, di Giacomo da Lentini, a cura di

329

Roberto Antonelli', Roma, 1979 Gorni, Il nodo — Guglielmo Gorni, Il nodo della lingua e il verbo d'amore. Studi su Dante e altri duecentisti, Firenze, 1981 Guittone d'Arezzo — Le rime di Guittone d'Arezzo a cura di Francesco Egidi, Laterza, Bari 1940 Horati Opera — Horati Opera, Oxford, 1901 Ibn Gabirol, Keter Malchuth — The Crown of Kingship («Keter Malchuth») of Shlomo Ibn Gabirol, Israel Levin, Tel-Aviv, 2005 I poeti della scuola siciliana — I poeti della scuola siciliana, Milano, 2008 Kunz, The Curious Lore — George Frederick Kunz, textsThe Curious Lore Of Precious Stones, NY, 1938 La prosa del Duecento — La prosa del Duecento a cura di Cesare Segre e Mario Marti, Verona 1959 Le antiche rime volgari — Le antiche rime volgari secondo la lezione del Codice vaticano 3793 a cura di Alessandro D'Ancona , Domenico Comparetti, Bologna 1875 Lirichi Italiani — Raccolta di lirichi italiani, Firenze 1835 Lorenzo de Medici, Opere — Lorenzo de Medici il Magnifico, Opere, a cura di Attilio Simoni, Bari, 1913-1914 Marti, Con Guido, dalla parte de Lapo — Mario Marti, Con Guido, dalla parte di Lapo (a proposito del «Cavalcanti» derobertisiano), Giornale storico della letteratura italiana vol. 164 (1987) p. 585-591 Medioevo e Rinascimento — Medioevo e Rinascimento. Studi in onore di B. Nardi, Firenze 1955 Nardi, Dante e cultura — Bruno Nardi, Dante e la cultura medievale, Bari, Laterza, 1990 Notizia di Guido Cavalcanti — Notizia di Guido Cavalcanti poeta, Operette istoriche di Antonio Manetti raccolte da G. Milanesi; Firenze, 1887 Pär Larson, Ècci venuto Guido ['n] Compastello — Pär Larson, Ècci venuto Guido ['n] Compastello di Niccola Muscia, в Per Leggere, Semestrale di commenti, letture, edizoni e traduzioni, #7, осень 2004 Per Guido Guinizzelli — Per Guido Guinizzelli : il Comune di Monselice (1276-1976), Padova, 1980 Petrarca, Canzoniere — Francesco Petrarca, Canzoniere a cura di Ugo Dotti, introduzione di Ugo Foscolo, note di Giacomo Leopardi, Milano 2006 Plutarchus, Alcibiades — Plutarch, Lives, Volume IV, Alcibiades and Coriolanus. Lysander and Sulla, Translated by Bernadotte Perrin, Loeb Classical Library, Harward, 1916 Poliziano, Nutricia — Angelo Poliziano, Silva cui titulus Nutricia, Miscomini,

330

Antonio, fl. 1476-1494,1491, электронная версия: https://archive.org/details/itabnc-in2-00000505-001 (ссылка проверена 13 марта 2017 г.) Raccolta di rime antiche toscane — Raccolta di rime antiche toscane, Palermo 1817 The Oxford book of Italian verse — St. John Lucas, The Oxford book of Italian verse, XIIIth Century —XIXth Century, Oxford, Clarendon Press, 1910 Romances et Pastourelles — Romances et pastourelles françaises du XIIe et XIIIe siècles (Altfranzösische Romanzen und Pastourellen), hrsg. von Karl Bartsch, réimpression de l'édition de Leipzig, 1870, Slatkine Reprints, Genève, 1973 Thomas Aquinas, De Unitate Intellectus — Thomas Aquinas, De unitate intellectus contra Averroistas, translated as On the Uniqueness of the Intellect, against Averroists. Электронное издание: http://dhspriory.org/thomas/ DeUnitateIntellectus.htm (ссылка проверена 20/03/2017) Sacred Latin Poetry — Sacred Latin Poetry, chiefly lyrical, selected and arranged for use, with notes and introduction, by Richard Chenevix Trench, Archbishop of Dublin, London 1874 Summa theologiae — Albertus Magnus, Opera omnia, ed. Borgnet, volumen 31- Summa theologiae sive scientia de mirabili scientia dei, Paris, 1894 T. S. Eliot, Collected Poems — T. S. Eliot, Collected Poems 1909-1962 Faber & Faber Kindle Edition (2009) Salutati, De laboribus Herculis — Coluccio Salutati, De Laboribus Herculis / Über die Arbeiten des Herkules. Herausgegeben und erstmals aus dem Lateinischen übersetzt von Eberhard F. W. Stoeckel, Hattingen/Ruhr 1995 (nur in digitaler Ausgabe), электронное издание:https://www.hs-augsburg.de/~harsch/ Chronologia/Lspost14/Salutati/sal_h000.html (ссылка проверена 13 марта 2017 г.) Villani, Cronica — Villani, Giovanni. Nuova Cronica. Cura Curà, Giulio (a cura di). Roma: Istituto Poligrafico e Zecca dello Stato, 2002 Vulgata — Biblia Sacra iuxta latinam vulgatam versionem, Romа, Libreria Editrice Vaticana, 1994 Аристотель, Метафизика — Аристотель, Метафизика, пер. П. Д. Первова и В. В. Розанова, М., Институт философии, теологии и истории св. Фомы, 2006 Аристотель. Соч. в 4-х томах — Аристотель, Сочинения в 4-х томах, М., «Мысль», 1976-1983 Боккаччо, Декамерон — Джованни Боккаччо, Декамерон, пер.Любимова под ред. Н.Томашевского, М., Художественная литература, 1970, серия «Библиотека Всемирной Литературы». Виллани, Новая хроника — Джованни Виланни, Новая хроника, или История Флоренции, перевод, статья и примечания М. А. Юсима, М., Наука,

331

1997, серия «Памятники исторической мысли». Данте, Божественная комедия — Данте Алигьери. Божественная комедия. Перевод М. Лозинского. Издание подготовил И. Н. Голенищев-Кутузов. Москва: Издательство «Наука», 1967. — Серия «Литературные памятники» Данте, Малые произведения — Данте Алигьери, «Малые произведения», издание подготовил И. Н. Голенищев-Кутузов, М., Наука 1968, серия «Литературные памятники». Жизнеописания трубадуров — Жан де Нострдам, Жизнеописания древних и наиславнейших провансальских пиитов, во времена графов провансских процветших. Издание подготовил М. Б. Мейлах, М., Наука, 1993, серия «Литературные памятники». Западноевропейский сонет — Западноевропейский сонет XIII-XVII веков. Поэтическая антология, Общее составление: А. А.Чамеев, Ленинград, издательство ЛГУ, 1988 Ибн Хазм, Ожерелье Голубки — Ибн Хазм, Ожерелье Голубки, М., Издательство восточной литературы, 1957, пер. М. Салье под ред. И. Крачковского История литературы Италии, т1 — История литературы Италии, т1. Ответственные редакторы тома М. Л. Андреев, Р. И. Хлодовский, ИМЛИ РАН, «Наследие», 2000 Мандельштам. Стихотворения. Проза. — Мандельштам. Стихотворения. Проза. Сост. Ю. Л. Фрейдлина, Предисловие и комментарий М. Л. Гаспарова, М., Рипол Классик, 2002 Мейлах, Язык трубадуров — М. Б. Мейлах, Язык трубадуров, М., Наука 1975 Овидий, Метаморфозы — Публий Овидий Назон. Метаморфозы, пер. С. Шервинского, М., Художественная литература, серия «Библиотека античной литературы. Рим», 1977 Овидий, Элегии и малые поэмы — Публий Овидий Назон, Элегии и малые поэмы, М, Художественная Литература, серия «Библиотека античной литературы. Рим», 1973 Петрарка, Лирика — Франческо Петрарка, Лирика, М., Художественная литература, 1980 Поздняя латинская поэзия — Поздняя латинская поэзия. М., Художественная литература, Серия «Библиотека античной литературы. Рим», 1982 Пруденций, Сочинения — Пруденций, Сочинения, пер. с лат. Романа Шмаракова. М.: Водолей, 2012 Средневековый роман и повесть — Средневековый роман и повесть, М., Художественная литература, серия БВЛ т. 22 1974 Строфы века-2 — Строфы века-2. Антология мировой поэзии в русских

332

переводах XX века, сост. Е. Витковский, М., 1998 Топорова, Ранняя итальянская лирика — А. В. Топорова, Ранняя итальянская лирика, ответственный редактор М. Л. Андреев, Москва ИМЛИ РАН, «Наследие» 2001 Эстетика Ренессанса — Эстетика Ренессанса, составитель В. П. Шестаков, М., Искусство, 1981

333

Поезія Гвідо Кавальканті та інших італьянських поетів XIII–XIV ст.

в пер. Шломо Крола (російською мовою)

Коректор Гребельник Людмила Верстка, дизайн Марії Кукіль Відповідальний за випуск Поліна Лаврова Формат 84 x 108/32. Гарнітура Garamond. Друк офсетний. Папір офсетний. Підписано до друку 24.11.2017.

Видавництво LAURUS Свідоцтво ДК № 4240 від 23.12.2011 04114, Київ, вул. Дубровицька, 28 Телефон /факс: 0 (44) 234-16-30 Інші книжки видавництва: issuu.com/laurus_press laurus.info@yahoo.com laurus.ua