Diaspora Newspaper – it's everything about US
23 февраля 2014
ПОТЕРЯТЬ, ЧТОБЫ НАВЕКИ ПРИОБРЕСТИ В субботу, 22 марта, в русской баптистской церкви в Брайте состоится вечер памяти, посвященный 100-летию со дня рождения Николая Петровича Храпова (1914 - 1982), который был служителем Ташкентской церкви, членом Совета Церквей, многолетним узником за проповедь Евангелия, поэтом, писателем, другом христианской молодежи. Адрес церкви: 1000 Sacramento Ave, West Sacramento, CA 95605. Началов 5 часов. Вход свободный. Будут исполнены поэмы, стихи и песни на слова Николая Храпова. В программе примут участие дети Николая Петровича Храпова и хор «Кредо». Наш корреспондент Ирина Кархут взяла интервью у дочери Николая Храпова Любови Андрейченко, проживающей в Сакраменто, Калифорния.
Николай и Елизавета Храповы – Любовь Николаевна, известно, что вся жизнь вашего отца была постоянной и отчаянной борьбой со штормами, подводными течениями и рифами в духовном понимании… Какие самые светлые или горестные воспоминания об отце остались у вас? - Так уж получилось, что у меня сведений об отце не много. Я точно так же, как и все, кому не безразлична судьба мученика за веру Николая Храпова, исследовала его биографию по книгам. Иногда мне кажется, что чужие люди больше знают о нем. В общей сложности папа провел в узах двадцать девять с половиной лет. Когда его забрали в тюрьму в последний раз (отбывать пятый срок), мне был 21 год. А через два года его не стало… Больше всего запомнились семидесятые годы. Освободившись из очередного заключения в 1971 году, отец вновь возвратился к служению и был избран в члены Совета церквей евангельских христиан-баптистов. Всей семьей мы переехали в Ростов-на-Дону на постоянное место жительства. По настоянию работников КГБ отец был уволен с работы, и в дальнейшем не имел возможности устроиться, в связи с чем оказался на нелегальном положении. За нашим домом постоянно следили. Отец вынужден был пользоваться квартирами и домами друзей, где много работал для созидания церкви. Люди, любившие Господа, всегда старались помочь, и если узнавали, что грозит беда, просили, чтобы он не приезжал домой, потому что есть опасность нового ареста. Помню, папа приходил ночью, и такие неожиданности всегда были очень дороги нам. Когда были подростками, все
воспринималось по-другому. Бывая дома, он давал нам необходимые наставления для жизни: чтобы были попечительными о доме, любили маму и друг друга. А мне, помнится, просто хотелось сидеть возле него, просто видеть его постоянно… Когда повзрослела и приняла водное крещение, мне открылась жизнь посвящения Богу. Именно тогда начала понимать отца лучше: ведь самое ценное, что он выбрал, и была безоговорочная посвященность Богу. Господь, служение Ему были дороже всего на свете. Такими же ценностями руководствовалась и его жена, наша мама, Елизавета Андреевна. Она знала, на что соглашалась, выходя замуж за узника. Мама полностью поддерживала отца во всем. Восьмидесятый год был очень тяжелым для всех нас. В марте арестовали папу. У мамы случился инсульт. Горечь разлуки тяжелым бременем легла на ее сердце. Мама постоянно твердила: «Я должна поехать повидаться с мужем…» Вскоре у нее случился повторный инсульт. 22 апреля 1980 года мама отошла в вечность. - Биографы пишут, что Николай Петрович узнал о смерти жены только через несколько месяцев. Это известие подорвало и без того его слабое здоровье… - Да, это известие сразило его. Из писем папы стало ясно, что самочувствие его ухудшается. Мама была надежной помощницей, отец не представлял жизни без нее. Папа не застал дом без мамы, он вскоре умер за колючей проволокой... - Тем не менее, ни угрозы, ни преследования не сломили духа христианина: он остался верным Господу до конца. Ка-
Николай Петрович Храпов с семьей, 1980 г.
кие черты характера отца более всего ценны для вас? - Самой яркой чертой характера отца была его бескомпромиссность. Он не мирился с грехом и говорил, что нет смысла обманывать себя, если не исполнять из Писания всего, чего требует Господь. Был строг и бережлив. Часто повторял: «Деньги, на которые мы живем, полностью принадлежат Богу». У нас в доме всегда было много гостей. Мама принадлежала к совету родственников узников. Жили мы на подаяния общины. Отца характеризовала полная подотчетность, честность во всем. У него не было лицеприятия. Он был верным, неизменно любил Христа, был требователен к себе и к другим. Отец был человеком твердых убеждений. Проходя через горнило страданий, он преображался в образ Христа. Папа мог опуститься на уровень человека, с которым общался. Никогда не слышала, чтобы они с мамой кого-нибудь осуждали. Неприятелей, конечно, было немало, но папа всегда повторял: «Надо позволить Богу, чтобы Он Сам разобрался». - В одном из некрологов прочитала о Николае Храпове: “Он был мужем правды, жертвуя ради нее всем: свободой, семьей и самой жизнью. Все остальные качества, такие как остро выраженный индивидуализм, свобода мысли, независимость суждений, прямота, часто граничившая с резкостью, непримиримость к лицемерию – были как бы производными от главного. Не в его духе было считаться с мнением толпы, следовать большинству, льстить высокому лицу, раболепствовать перед авторитетами. Все это резко выделяло его среди окружающих людей, вызывало непомерную зависть и служило источником всех его бед и лишений…” - Да, все его понимания исходили от постоянного пребывания
с Богом. Он любил Его Слово и молился часами. На моего отца также сильно повлиял пример его отца – благовестника, узника за веру Петра Ивановича Храпова, расстрелянного в 1937 году. Короткие встречи с отцом (когда он находился после ссылки под комендантским надзором в городе Тамбове) пробудили в сознании юного Николая посеянные в детстве семена Слова Божьего, и он отдал свое сердце Господу. Папа так вспоминал те события: “Еще в 1929 году, когда отец был сослан, я пятнадцатилетним мальчиком вынужден был оставить разоренное родительское гнездо и искать средства к существованию. Находясь в разлуке с семьей и церковью, я из религиозного подростка превратился в юношу безбожника, но встреча с отцом и другими изгнанниками-христианами произвела на меня потрясающее впечатление. В конце января 1935 года я глубоко раскаялся пред Господом и получил прощение от Него. В моем сердце загорелось желание свидетельствовать другим об имени Божьем. Мне тогда было 20 лет”. - Именно тогда ваш отец начал безбоязненно говорить о своей вере и его впервые арестовали? - Да, совсем юным он отбывал срок на Колыме, где зимой 1945 года принял крещение в проруби и стал еще ревностней служить Господу. - Есть ли у вас любимое стихотворение отца? - Сложно выбрать, какое именно дороже моему сердцу. Они все как своеобразное руководство для жизни. Вся его поэзия – это правдивая история любящего, исстрадавшегося сердца, искренне верующего в Иисуса Христа. Его произведения созвучны Писанию и помогают идти по жизни. Осталось его стихотворение, пожелание мне, еще тогда маленькой. Эти слова стараюсь пронести через жизнь:
По вопросам ПОДПИСКИ И размещения рекламы обращайтесь по телефону: (916) 487.9701
… Перед бедным человеком, А особенно калекой, Проходя, не насмехайся, Улыбнись, помочь старайся, Лишь не будь ты горделивой И останешься счастливой. Язык стихотворений и всех произведений отца очень прост. Моя взрослая дочь, которая выросла в Америке, как-то слушала проповеди дедушки и была удивлена, насколько точно и ясно она понимает все сказанное им на русском языке. Если Бог позволит, на юбилейном вечере отца хочу прочитать его поэму «Подруга», написанную в тюремных застенках, которую он посвятил маме и женам христиан- узников. - Как вы думаете, что помогло отцу выстоять и не отречься от веры в таких сложных условиях? - Верю, что Бог приводит людей в мир для индивидуальной цели, и Сам дает нам способность, чтобы этой цели достичь. “Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе!”, - сказал когда-то апостол Павел. Господь дает необходимые силы, поскольку не мы делаем, но “…живущий во мне Христос”. Мой отец позволил Богу делать то, что Он запланировал в его жизни. Он полностью отдал ее Богу, поэтому мог написать: “Есть у Спасителя и мое счастье, счастье потерянной жизни”. – Последний раз Николая Петровича арестовали в Караганде. Ему было 66 лет. Его судили за книгу “Счастье потерянной жизни”, в которой он отображает свои духовные искания и пережитое им в советских лагерях... - Первые рукописи книги “Счастье потерянной жизни” были изъяты в Бухарской тюрьме, повторно книга создавалась уже на свободе (печаталась синькой) в домах верующих, где отец, скрываясь от преследований, находил приют. Эта трилогия отражает
на 24 стр. ››› 19